СВОБОДА

Найдено 13 определений
Показать: [все] [проще] [сложнее]

Автор: [российский] [зарубежный] Время: [советское] [постсоветское] [современное]

Свобода
возможность мыслить и действовать по собственному произволению, свобода понимается как невмешательство извне (негативная свобода) или как самореализация личности (позитивная свобода).

Источник: Политология (глоссарий по книге)

Свобода
одна из основополагающих категорий политологии и других наук, отражающая: 1) защищенность человека от нежелательного воздействия, насилия; 2) деятельность на основе познанных законов развития; 3) возможность выбора из различных альтернатив.

Источник: Политология: краткий словарь политологических терминов

Свобода
способность человека, группы, общности действовать в соответствии со своими интересами и целями, осознавая социально-необходимые объективные ограничения этих действий. ("Свободы тем больше, чем больше клетка" - популярная в среде интеллигентов политическая шутка эпохи "застоя").

Источник: Политическая наука: Словарь-справочник

СВОБОДА
1) возможность проявления субъектом своей воли на основе осознания законов развития природы и общества; 2) отсутствие стеснений и ограничений, связывающих общественно-политическую жизнь и деятельность всего общества или его членов (право использовать любую религию или не придерживаться никакого вероисповедания, неприкосновенность личности, жилища, тайна переписки, телефонных и телеграфных сообщений и т. д.); 3) правовые нормы, определяющие положение человека в государстве. Свобода личности, закрепленное законодательством отсутствие стеснений и ограничений, связывающих жизнь и деятельность какого-либо человека (неприкосновенность личности, жилища, тайна переписки, телефонных и телеграфных сообщений, свобода совести, свобода слова, свобода получения информации, право голоса, право пребывания на государственной должности и др.).

Источник: Геокультурная энциклопедия

Свобода
Freiheit. Freedom Центральное понятие современных демократий, принадлежащее к важнейшим правам, а также к правам человека. В истории понятие С. интерпретировалось поразному. В античные времена свободным было лишь меньшинство городского населения (граждане и знать). В средние века существовали различные градации (сорта) С., которые зависели от конкретного социального положения индивида. Декларации прав человека и гражданина, провозглашение гражданских прав в конституциях некоторых американских колоний, союзная американская конституция 1787 г. и Французская революция 1789 г. заложили основу для современного определения этого понятия. Различают два (связанных между собой) значения: а) «С. от чегото», т. е. традиционное в европейском мышлении стремление к независимости и отсутствию принуждения и б) «С. для чегото», т. е. содержательное понятие, означающее свободную от принуждения и давления деятельность, ответственность за которую человек берет на себя. См.: Демократия – Основные права

Источник: Политлексикон понятия факты взаимосвязи. На основе нем. справ. ShubertKlein. Das Politiklexicon. 2013

СВОБОДА
категория гуманитарных наук, обозначающая: 1.) способность субъекта действовать в соответствии со своими интересами и целями (свобода "для", положительная свобода); 2) защищенность от нежелательного для субъекта воздействия (свобода "от", отрицательная свобода).
В истории общественной мысли существовало множество трактовок понятия "С.". В Новое время под С. понималось "отсутствие внешних препятствий, которые нередко могут лишить человека части его власти делать то, что он хотел бы" (Т.Гоббс); в XVIII в. - возможность "делать все то, что не запрещено законом" (Ш.Л.Монтескье). В радикалистских концепциях (напр., в анархизме) С. понимается как необремененность внешними обстоятельствами и внутренними ограничениями, возможность действовать по собственной воле. В марксизме, который исходит из гегелевской трактовки этого понятия, С. определяется как "познанная необходимость". Согласно этому определению, С. субъекта заключается "не в воображаемой независимости" от объективных законов развития общества, а в способности выбирать и принимать решения "со знанием дела". Либеральные трактовки С. основываются на тезисе, что максимальное ограничение деятельности государства, свободное распоряжение людьми своей собственностью и преследование каждым своих разумных интересов - все это приведет ко всеобщему благоденствию и прогрессу индивидуальной С. Связь С. с принципом индивидуализма подчеркивается Ф.Хайеком.
В политической теории считается, что основанием С. в экономическом аспекте выступает конкуренция и рынок, в культурном и социально-политическом плане - автономия индивида, его право и обязанность полагаться на себя, на свою самостоятельность, в психологическом аспекте - независимость и принципиальная возможность свободного выбора своего жизненного пути, его желание жить по своей воле. С. воли является необходимым условием нравственного выбора, достойного человека.

Источник: Политология: Словарь-справочник

СВОБОДА
самостоятельность социальных и политических субъектов (личностей, их групп, общественно-политических органов, организации и объединений и др.), выражающаяся в их способности и возможности делать собственный выбор и действовать в соответствии со своими интересами и целями, в наличии у них соответствующих прав и их гарантий.
С. как продукт определенного взаимодействия личности, общества и государства - фундаментальная основа любого подлинно демократического общества и государства. Обычно она находит свое выражение в законодательном закреплении прав, свобод и обязанностей граждан страны, прежде всего фундаментальных, сформулированных во Всеобщей Декларации прав человека ООН. В реальной жизни С. не может быть абсолютной, ничем не связанной и ничем не ограниченной. Нельзя жить в обществе и государстве и быть абсолютно свободным от них. Поэтому в реальности С. каждого члена общества, каждого гражданина ограничена, с одной стороны, уровнем развития и характером того общества и государства, в котором он живет, социально-политической обусловленностью своей деятельности, а с другой, С. др. субъектов общественной жизни. С. неотделима от ответственности, от обязанностей перед обществом и государством, перед другими членами общества.
Подлинная С. несовместима с хаосом, произволом, анархистской вседозволенностыо, самоуправством и т.д. В то же время она необходимо предполагает борьбу за демократический порядок, искоренение преступности и т.д. Но и при этом демократическое общество и государство обеспечивают С. личности. С. - многогранное явление, проявляющееся во всех сферах (экономическая С., политическая С., религиозная С., интеллектуальная С. и др.) и на всех уровнях (С. личности, С. социально-политических групп, организаций и движений, С. наций и т.д.) общественной жизни. На основе научного и технического прогресса, демократизации и гуманизации общественной жизни в мире в целом все явственнее обнаруживается тенденция к расширению С. в современном обществе, государстве. Конкретным проявлением этого служит закрепление и все более гарантированное осуществление во все большем числе стран С. слова, печати, собраний. демонстраций, деятельности различных партий и организаций, выбора гражданства, национальности, мировоззрения, религии, политической позиции и т.д.

Источник: Краткий словарь-глоссарий по политологии

СВОБОДА

Свобода предполагает отсутствие препятствий самостоятельному выстраиванию индивидом своей жизни такой, какой он хочет ее видеть, без каких-либо внешних ограничений его деятельности. Между тем подобная трактовка свободы пользуется успехом преимущественно у сторонников анархизма, тогда как другими идеологиями признается необходимость наличия тех или иных регулирующих механизмов, поскольку ничем не ограниченная свобода даст возможность одним членам общества действовать во вред другим членам общества. Таким образом факторы ограничения свободы лежат в плоскости взаимоотношений между индивидом и государством, а основной вопрос состоит в том, при каких обстоятельствах государство может навязывать свою волю всем или части проживающих в нем людей.
Либеральной мыслью «свобода» и «права» воспринимались как очень близкие понятия. Свобода особенно ассоциировалась с гражданскими свободами и определялась методом исключения как свобода предпринимать действия, не ограничивающие свободу и не противоречащие интересам других людей. Свобода понималась как право на частную жизнь при минимальной активности государства, поскольку действия государства ограничивают свободу действий индивида.
Впоследствии концепция свободы была развита либеральной мыслью и стала трактоваться как позитивная свобода с необходимостью более активных действий государства, направленных на то, чтобы дать людям возможность воспользоваться свободой, определяемой теперь в терминах самореализации. Промышленный капитализм сформировал среду, в которой значительное число людей жили в бедности. Обездоленные индивиды нуждались в действиях со стороны государства (обычно выражавшихся в политике государства всеобщего благосостояния и вмешательства в управление экономикой), которыми были бы созданы условия, способствующие обретению ими самостоятельности в налаживании собственной жизни.
В конце XX века неолибералы отдавали предпочтение экономическому определению свободы, и их представления выразились в защите капитализма свободного рынка и ограничения вмешательства государства в разрешение социальных и экономических вопросов. Утверждалось, что государственные интервенции подрывают свободу, поскольку ограничивают выбор потребителей и обрекают получателей государственной помощи на зависимое положение.
См. также статьи «Анархизм», «Индивидуализм», «Капитализм», «Либерализм», «Новые правые», «Политическая толерантность», «Частная жизнь».

Источник: 101 ключевая идея политика

Свобода
способность человека действовать в соответствии со своими целями и интересами, опираясь на объективные реальности. Мера свободы людей в каждую историческую эпоху определяется уровнем развития производительных сил, степенью познания законов природы и общества, политическим и социальным строем, характером социальной системы. Ф.Энгельс писал: «Объективные, гражданские силы, господствовавшие до сих пор над историей, поступают под контроль людей. И только с этого момента люди начнут вполне сознательно сами творить свою историю, только тогда приводимые ими в движение общественные причины будут иметь в преобладающей и все возрастающей мере и те следствия, которых они желают. Это есть скачок человечества из царства необходимости в царство свободы».
Центральная роль понятия свободы для политологии объясняется тем, что через её посредство в неё вводится и в её рамках утверждается проблема человека как основная проблема современности (не только в теоретическом, но, прежде всего, в сугубо практическом плане), представленная многообразными процессами кризиса существования самого человеческого рода, современной цивилизации, а потому требующая для своего решения сознательных, целенаправленных усилий по преодолению любой замкнутости (социально-экономической, политико-правовой, культурной, национальной), препятствующей сохранению и восходящему развитию человечества. Мотив этого содержания - понятие свободы, которое и выступает при этом в качестве показателя соответствия человеческим потребностям как политической, так и всякой другой ипостаси, позволяет достойно ответить на вызовы современности.
К собственно политологической проблематике свободы относятся концепции свободного выбора общественного строя и формы политического правления, обеспечение защиты прав человека и удовлетворения основных потребностей его жизни, формирования органов государственной власти путем народного волеизъявления, создания условий для утверждения в обществе норм гуманистической морали. И радикалы (Г.Маркузе), и консерваторы (Х.Арендт) основное препятствие на пути к подлинной свободе видят в существовании тоталитарного индустриального общества, обладающего дьявольской способностью коррумпировать освободительные движения и ставить себе на службу возвышающие личность освободительные импульсы, делающего систематическую ложь краеугольным камнем своей политики, подменяющего реальность фиктивным миром, порождаемым «индустрией культуры», превращающего тем самым народные массы в игрушку в руках политических демагогов-иллюзионистов.
Но мере осуществления переворота в сознании человечества, когда практически всем людям становится доступно понять, что именно их совокупная деятельность способна принести им либо достойную обеспеченную жизнь, либо упадок и гибель, проблематика свободы все отчетливее находит свое выражение в устремлениях к разумной, органичной организации жизни. С этим связан поворот политологической мысли, политологических исследований от традиционных, в том числе правовых, проблем политики к теоретической разработке политического действия как ответа на вызов человеку и обществу со стороны новых природных катаклизмов и последствий научно-технического прогресса.
Принимая на себя не только неизжитые «доэлектронные», но  и обостряющиеся новые конфликты растущего глобального информационного общества, проблематика свободы неизбежно будет носить все более напряженный, динамичный и интенсивный характер.

Источник: Энциклопедический словарь политологических терминов.-СПб. ИД Петрополис. 2013

Свобода
Способность личности или народа действовать по своей воле, гарантией чего является дисциплина, а основой — расширение возможностей и самостоятельности. «Свободный человек» давно стал образцом для европейских обществ в противоположность варвару и рабу, согласно греческим философам. Сегодня происходит полное извращение смысла как концепции «свободы», так и термина «демократия». «Свобода» сегодня обозначает то, что некогда называлось «рабством», потому что её смешивают с чрезмерным либерализмом, который ведёт к порабощению. И в самом деле: подлинная свобода — это способность увеличивать свою силу, расширять свои возможности, воздействуя на реальность, и завоёевывать тем самым независимость от детерминизма. Это определение противоположно индивидуалистической и эгалитарной концепции свободы как пассивного своеволия, как отсутствия принуждения. Рабство перед идейными шаблонами господствующей идеологии, перед внутривенными инъекциями СМИ — таково конкретное содержание этой лжесвободы, которая запрещает народу и его защитникам выражать свои убеждения и пожелания: идеологическая полиция, обязательная ксенофилия, запрет на прямую демократию и всевластие судей тому свидетельства. С тех пор, как эта проблема была поставлена во времена Французской революции как общая абстрактная концепция, Свобода противопоставляется свободам. Она признаётся, если воспринимается как абсолют, как холодная и тоталитарная концепция. Западное общество не борется больше за свою свободу, как боролось общество в коммунистических странах, а смиряется с общим конформизмом, при котором попустительство преступникам прекрасно сочетается с подавлением законного возмущения. Пользование свободами предполагает дисциплину и порядок, авторитет и справедливость. Попустительство современных систем образования, оставляющих нетронутыми юные мозги, плодит будущих варваров и рабов. Свободный человек это, прежде всего, господин над самим собой, увеличивающий благодаря дисциплине диапазон своих возможностей. Свободным можно считать народ, который в дальней перспективе решает свою судьбу. Сегодня, например, колонизация европейских народов народами Юга и исламских стран — символ отнятия у них части свобод. Тем же грозит подчинение Европы американосфере — угроза её политической и экономической независимости. Индивидуальная свобода тоже подрывается бессилием властей перед тем, что можно назвать социальными джунглями: попустительством преступникам, безразличием к социально-экономическим исключительным правам, от которых страдают коренные европейцы и т.д. Во всех областях особая догма «Свободы» вредит множеству свобод народа. Сегодня можно вспомнить формулу Большого Брата: «Свобода — это рабство». Мы живём в странной и парадоксальной ситуации конца царствия: власть продолжает искусно регламентировать, подавлять, облагать налогами и подвергать остракизму тех, кто творит и трудится, и попустительствовать и давать привилегии неполноценным и вредным. Для господствующей идеологии все «другие» имеют все права и никаких обязанностей. Все же коренные жители, которые следуют закону природы, т.е. самобытности и сохранению народа, имеют только обязанности и заведомо на подозрении. Система преследует цель сделать свободного человека рабом, а илота — свободным. От этого погибла Римская империя.
В связи с бессилием власти перед лицом преступности всех мастей, настоящие граждане теряют свои гражданские свободы, они теряют право на повседневную безопасность и становятся жертвами произвола налоговых органов и регламентирующей тирании. Чтобы узаконить себя, государство придумывает имитации новых свобод (РАС, расовые квоты, новые «права» без точного адреса, феминистские, гомофильские и ксенофильские законы и т.д.), тогда как в действительности оно становится всё более регламентирующим, принудительным, фискальным, контролирующим, стесняющим инициативу, безразличным к исключительным правам, отсутствию общественной безопасности и гражданского духа. В целом всё отклоняющееся от нормы и преступное становится предметом благожелательной терпимости, всё творческое, изобретательное, производительное и самобытное ставится под подозрение и подавляется. Свобода мысли не обеспечена, потому что политкорректность, главная догма которой — антирасизм и запрет борьбы за самобытность, навязывается во всей общественной сфере. Свобода мысли и высказываний допускается только во второстепенных, маргинальных или «нетрадиционных» областях, особенно в вопросах секса.
Но все эти факты объяснимы и всегда имели место в исто?ии. Какую же концепцию свободы и свобод надо выбрать? 1ервой должна быть этническая свобода народа определять свою судьбу. Свободная воля народа должна быть выше судей, цензоров, экспертов. Бесплотные и абстрактные моральные принципы не могут быть выше народной воли, это народная воля должна определять конкретные принципы. Второе правило: суверенная функция, высшая власть должна гарантировать общественный порядок и гражданскую дисциплину во имя сохранения индивидуальных и общественных свобод. Не бывает свобод без законного порядка, соответствующего законам природы; не бывает свобод без власти. (См. «Органическая демократия»).

Источник: Регионоведение (Юг России краткий тематический словарь). 2004 г.

СВОБОДА
(freedom) Отсутствие вмешательства или помех. К сожалению, практически любая характеристика свободы противоречива. Это обусловлено тем значением, которое ей придается. Джеральд Маккаллум высказал мнение, что все взгляды на свободу можно свести к единой формуле – A свободен от B, чтобы p (p здесь заменяет любой глагол) – и что все споры о свободе ведутся вокруг трех перечисленных субъектов суждения, а именно агента, помех и действия или состояния, которое должно быть достигнуто. Это позволяет определить пункт, по которому возникает расхождение взглядов и который создает основу для построения любой концепции, хотя сам по себе убедительного ответа на вопрос не дает. Возможно, существует общее представление о свободе (в том формальном смысле, который обозначен выше), но вместе с тем существует и множество ее концепций (т.е. путей заполнения приведенной формулы реальным содержанием). Сэр Исайя Берлин в своей знаменитой лекции предложил различать два вида свободы: отрицательную, главной характерной чертой которой является отсутствие вмешательства со стороны других, и положительную, основной характеристикой которой является способность агента "p". Особый акцент Берлин сделал на связь между положительной концепцией и готовностью принять "внутриличностное" понятие свободы, поскольку у него вызывает подозрение сама идея субъекта – носителя этих "внутриличностных" понятий, ибо можно подумать, что эти понятия находятся в прямой зависимости от "высокого" или "низкого" статуса субъекта или от аналогичной бифуркации. Вот три примера того, как могут быть выдвинуты существенно различные концепции свободы. Первый: известны попытки отделить понятие свободы от способности. В большинстве социальных контекстов людей беспокоят проблемы вмешательства и помех, исходящих от других людей, отчего отдельные исследователи считают нужным разграничить понятие "способность человека совершить какое-то действие" и наличие у него свободы для совершения этого действия. Так, я свободен летать, как птица (никто в это действие не будет ни вмешиваться, ни ставить мне помех), но я не способен это сделать. Я могу совершить многое, что по закону мне делать запрещено. Если я случайно сломаю руку, то я лишусь способности писать; если вы наденете на меня наручники, то я лишусь свободы писать. Однако в двух последних примерах различие между способностью и свободой представляется менее очевидной, чем в первых двух, поскольку в обоих случаях безусловным препятствием является физическая невозможность. Наиболее очевидные толкования ситуации с наручниками: "Я не свободен писать, потому что вы сделали меня неспособным сделать это", – приводят к выводу о том, что способность является условием свободы. Если, однако, способность есть условие свободы, то из этого следует, что если я не способен летать, как птица, то я, следовательно, и не свободен летать, как птица. Ясно, что как агент, так и другие могут отрицательно воздействовать на физическую способность, причем разными путями (наручники – временная помеха, но некоторые условия неспособности необратимы), случайно и преднамеренно. (Предположим, что я преднамеренно сломал руку. Будет ли в этом случае связь между моей способностью писать и моей свободой такой же, какая возникает, когда вы надеваете на меня наручники?) В концепции свободы, выдвинутой Хиллелем Штайнером, человек не свободен в том и только в том случае, если его действию мешает другой человек. Отсюда индивид несвободен "p" только тогда, когда он неспособен "p" из-за кого-то еще, – концепция, ставящая свободу в зависимость от способности, но только в "межличностных" случаях. Вторая основная трудность возникает главным образом при сравнении "межличностных" и "внутриличностных" случаев. Некоторые исследователи, такие как Штайнер, рассматривают свободу только в смысле "межличностных" отношений. Другие, однако, желают расширить диапазон ограничивающих свободу помех или препятствий, добавив к ним и те, которые возникают на основе "внутренних" характеристик или склонностей. Предположим, что мне крепко не повезло, и я страдаю агорафобией. Никто не несет ответственности за мое состояние – оно не было навязано мне никем другим, даже если эти другие в принципе способны помочь мне избавиться от него. Если мы говорим, что моя свобода расширится в случае ликвидации этого навязчивого страха, то, следовательно, мы признаем возможность существования "внутриличностной" свободы. И наоборот, если мы ограничим понятие свободы только "межличностными" случаями, мы можем констатировать, что я свободен находиться в открытом пространстве, но, по-видимому, психологически не способен заставить себя делать это. Третья проблема – это связь между свободой и ресурсами. Для того чтобы быть способным достичь некоторых целей или даже произвести какие-то действия, человеку необходимо иметь доступ к компонентам этого действия, в первую очередь к пространству и часто к деньгам. Говорить о ком-то, кто не имеет ресурсов, чтобы "p", как о человеке, свободном произвести действие, – значит полагать, что если данный индивид получит необходимые ресурсы сейчас, то его свобода от этого не возрастет, возрастут лишь ресурсы, и многие ученые согласны с такой трактовкой ситуации. Другие ученые считают необходимым различать формальную свободу и свободу реальную. В приведенном выше случае в формальной свободе индивида не произошло бы никаких изменений, расширилась бы лишь его реальная свобода. Подобная же аргументация применяется и в случае с правами (rights). Людей заботят проблемы реальной свободы. Такой вывод влечет за собой еще одну проблему: есть ли смысл искать определение свободы в отрыве от причин, заставивших нас ценить ее? Некоторые ученые разделяют проблему на два отдельных вопроса: что такое свобода и почему мы ценим ее? Если, конечно, на самом деле ценим. Другие считают подобное разделение несостоятельным. Например, во многих дискуссиях по поводу свободы говорится о ценности индивидуального выбора или автономии. Заключается ли смысл обладания свободой в расширении возможности выбора и автономии и не является ли наличие выбора и автономии самой свободой? Одно из решений данной проблемы состоит в том, чтобы обнаружить разницу между свободой в общем смысле и свободами частными, конкретными (хотя далеко не ясно, как следует собирать в единое целое различные "свободы"). Целая категория явно бесполезных свобод (например, свобода делать то, что я делать не хочу, или то, что я свободен делать, но у меня нет для этого ресурсов), возможно, окажется полезной для понимания ценности свободы. Мои желания могут меняться, я могу обретать необходимые ресурсы, а понятие ценности свободы вообще (того, что делает возможным выбор и не противоречит автономии) можно с полным правом отнести и к свободам, которые условно считаются не имеющими никакой ценности. Вышеупомянутые и неупомянутые реакции на противоречивые аспекты свободы породили много концепций свободы. Попытки разобраться в них, в свою очередь, порождают недовольство тем, что философский поиск различий маскирует идеологические предпочтения.

Источник: Политика. Оксфордский толковый словарь

СВОБОДА
возможность самоопределения, возможность достигать намеченных целей. В праве — закрепленная в конституции или другом законодательном акте возможность определенного поведения человека (например, свобода слова, свобода вероисповедания и т. д.).
Понимание свободы зависит от многих условий — социально-экономических, политико-правовых, интеллектуальных, психологических, поло-возрастных и др., т. к. они влияют на постановку жизненных целей и определение средств их достижения. Поэтому в истории человечества представления о свободе постоянно меняются.
Свобода — это многоуровневый феномен человеческой жизни, начиная с независимости от природных стихий и господского произвола и заканчивая свободой творчества и самореализации личности. Существует иллюзия, что свобода это нечто самопонятное, сводящееся к примитивному «что хочу, то и делаю». Однако проблема свободы является одной из наиболее сложных философских проблем.
С древних времен ее пытались осмыслить все великие мыслители, и приходили они зачастую к совершенно разным выводам. В древнегреческой философии свобода понималась в качестве социально-политического положения человека, не имеющего личной зависимости от других людей.
Сократ и Платон говорили о свободном человеке, противопоставляя его рабу. Аналогично свобода понималась и в Древнем Риме. Речь шла, прежде всего, о «внешнем» социальном аспекте свободы. В древнеиндийской философии свобода имела значение внутренней психо-эмоциональной независимости от гнетущих условий жизни. Свободным можно быть даже в тюрьме, если твой дух отрешен от тела, природы, страданий.
В иудейской традиции (а затем и в христианской) впервые возникло понимание свободы как «свободы совести». Дело в том, что традиционно гражданин государства или гость был обязан почитать государственных богов. Иудеи и христиане отказывались приносить жертвы язычникам и требовали для себя свободы молиться своему Богу где угодно и когда угодно.
«Внутренний» аспект свободы получил развитие в римско-эллинистической философии, а затем в христианстве. Провозглашенное Христом новое понимание личности, которая имеет отношение к Богу-Творцу вне зависимости от социального положения, стало новым пониманием свободы в истории. Правда, этот аспект свободы распространялся только на духовную сферу, в обществе нужно было «отдавать кесарю кесарево».
В учении стоиков и эпикурейцев свобода мыслилась как повиновение природе вещей или богов: так как человек подчинен закону судьбы, его свобода состоит в том, чтобы знать этот закон и следовать ему. Попытки противиться судьбе, делать все по своей воле приведут к тому, что судьба все равно возьмет свое, а человек испытает лишние страдания.
В учениях Августина и Фомы Аквинского свобода предстает в качестве причины «отступления» — отчуждения человека от Творца, а следовательно, является источником греха.
В Новое время вновь возрастает интерес к понятию свободы. Под ней понимается «отсутствие внешних препятствий, которые нередко могут лишить человека части его власти делать то, что он хотел бы» (Т. Гоббс). Истинно свободен в обществе только суверен-монарх, свобода же остальных простирается в границах, которые суверен определяет.
В XVIII в. свобода рассматривается как возможность «делать все то, что не запрещено законом» (Ш. Монтескье). Руссо и Вольтер заявляют, что все люди свободны от рождения. При этом Вольтер первым отстаивает право на свободу слова. «Мне ненавистны ваши убеждения, но я готов отдать жизнь за ваше право высказывать их», — говорит он.
Философы Просвещения обычно разделяют свободу на «негативную» и «позитивную»: под «негативной» свободой понимается полная независимость от каких-либо принуждающих условий и обстоятельств жизни, т. е. произвол, а под «позитивной» — следование тем целям и интересам, которые не противоречат закону разума, т. е. естественным правам человека.
В конце XVIII в. немецкий философ И. Кант вводит понятие «закон свободы», который не противопоставляет «негативную» и «позитивную» свободы, а связывает их в качестве последовательных моментов развития человеческой личности и общества в целом. «Закон свободы» означает: человек способен устанавливать границы собственного произвола, признавая других людей разумными и достойными персонами.
И. Кант определяет свободу как право «давать закон себе самому», таким образом связывая свободу с обязательствами. Просто свобода без обязательств, без долга называется произволом и свободой не считается. Свобода начинается с личного произвольного решения, с личного «хочу», которое позволяет выйти на уровень персонального бытия, бытия для себя.
Негативная свобода является фундаментом позитивной свободы в том случае, когда доходит до самоотрицания, до понимания того, что «кроме меня есть и будут другие разумные и достойные люди».
Позитивная свобода требует принять собственный закон или систему морально-правовых принципов жизни, без которых не может быть успешной самореализации.
Трудность эмпирического определения «закона свободы» состоит в том, что свобода не может быть предметом (вещью) материального мира. Она есть не что иное как идея разума, которая выражает определенный уровень мышления человека, находящегося в конкретных социально-исторических условиях. Чем больше человек пользуется собственным разумом и самостоятельно реализует свои способности, тем более универсальным и общезначимым становится понятие «закон свободы».
Подтверждением универсализации понятия «свобода» является современное международное право, закрепляющее базовые общечеловеческие права и свободы в качестве неотъемлемых условий человеческой жизни.
Существование свободы в реальном мире часто ставится под сомнение из-за того, что все поступки человека совершаются в соответствии с материальными причинами, т. е. природной или социальной необходимостью. Но это соответствие не означает полную зависимость от этих причин: поступки человека могут определяться и другими причинами, а именно его собственным разумом, моральным законом.
Разумная причинность, выраженная в моральном законе, выводит человека на другой уровень существования, стоящий над природной необходимостью. Если не признавать этой разумной причинности, то свобода превращается в иллюзию, и возникает видимость всеобщего детерминизма (географического, экономического или теологического).
Преодолеть мнение об иллюзорности свободы непросто, но это необходимо для развития личности, иначе человеку придется смириться с положением «машины» или «орудия» чьей-то высшей воли. Доказать действительность свободы может человек, действующий по своей воле в соответствии с теми законами, которые принял собственным разумом. Если человек не свободен, он не отвечает за свои поступки.
И. Г. Фихте понимает свободу как самостоятельность и независимость. Только тот, кто обеспечивает себя всем сам и не зависит ни от кого, может быть назван свободным, поэтому несвободны все господа, так как у них есть рабы, от которых господа зависят в материальном плане.
Й. Шеллинг и Г. В. Ф. Гегель так же разделяли свободу на «отрицательную» и «положительную». Мало быть свободным от природы, внешних условий жизни и проч. Скорее позиция сопротивления потребностям и проч. свидетельствует о несвободе. Наоборот, потребляя, влияя, человек доказывает свою свободу над предметом потребления, над природой. Свобода есть свобода достигать намеченных целей, а не просто противостоять целям других. В этом смысле индийский йог или бомж несвободны, т. к. хотя они и не зависят от потребностей, от собственности, общества и проч., они все равно не могут менять что-то в этом мире, достигать целей.
И Шеллинг, и Гегель дают очень сложные и развернутые концепции свободы. Так, у Гегеля свобода развивается вплоть до государства, которое само понимается как высшее воплощение свободы. Человек больше всего свободен именно в государстве, а без государства он ничто, он не имеет никаких прав. Когда государство «подавляет свободу», это неверное выражение. По Гегелю наоборот, государство подавляет в человеке произвол, который вредит свободе, «общество принуждает индивида быть свободным, т. е. выполнять свои обязательства».
Ф. Ницше так же говорил, что свобода состоит не в том, что ты отказываешься от чужого закона, а в том, что умеешь сделать свою волю законом других: «Если ты свободен, покажи мне ту идею, которая может вдохновить меня». В радикалистских концепциях ХIX в. (напр., в анархизме) свобода понимается как необремененность внешними обстоятельствами и внутренними ограничениями, возможность действовать по собственной воле.
В марксизме свобода субъекта заключается «не в воображаемой независимости» от объективных законов развития общества, а в способности выбирать и принимать решения «со знанием дела».
Либеральные трактовки свободы (см. Либерализм) основываются на тезисе, что всеобщее благоденствие и прогресс индивидуальной свободы зависят от ограничения деятельности государства в социально-экономических отношениях граждан, а также от самостоятельного распоряжения людьми своей собственностью и преследования ими собственных интересов в рамках существующего права, но здесь имеется противоречие, т. к. непонятно, кто в отсутствие государства может вообще гарантировать права.
В обществе потребления свободу часто сводят к «свободе выбора» товаров, услуг, партий и проч. Но эта трактовка так же неоднократно подвергалась критике, т. к. человек тут выступает пассивным субъектом, а истинная свобода состоит в том, чтобы предлагать выбор, а не выбирать.
В ХIХ–ХХ вв. философы много времени уделили размышлению над парадоксами свободы. Свобода оказывается бременем для многих людей, которые решили взять на себя ответственность за свою жизнь и жизнь других людей. Она мучительна непредсказуемостью результатов и удивительна тем, что возвышает человека до творца, создателя, до самоценной личности, не имеющей рыночной цены. Испытать это может каждый, кто решится стать свободной личностью.
А. Пушкин в одном из стихотворений, посвященных правам человека, говорит, что он не ропщет на то, что ему «отказали боги в сладкой участи оспаривать налоги», его интересует только высшее право — право творчества.
О тяжести и даже невыносимости индивидуальной свободы начал говорить Ф. Достоевский, а в середине ХХ в. его поддержали французские экзистенциалисты (А. Камю, Ж.-П. Сартр). Свобода, по их мнению, требует непрерывного интеллектуального труда, огромного напряжения моральных сил для постоянного жизненного выбора. От таких усилий некоторые люди сходят с ума, готовы отречься от собственной личности и подчинить свою волю другому. Часто после этого происходит «качание маятника» в другую сторону: возникает потребность в стихийном раскрепощении, безудержном разгуле, т. е. в негативной свободе. Поэтому в общественном сознании до сих пор преобладает «внешний» аспект свободы, понимаемой как отсутствие препятствий к действию, отсутствие стеснения.
На подобном понимании свободы строятся многие политические программы, во имя такой анархистской «свободы» совершаются революции. Однако, как показывает история, именно в политике примитивное «негативистское» понимание свободы влечет за собой непоправимые последствия — общество (или его граждане) становится еще более несвободным.
Дискуссии о свободе идут в течение тысячелетий, однозначных ответов здесь нет и не может быть в силу сложности предмета, поэтому призывы к свободе часто являются уловками манипуляторов, а не истинным освобождением.

Источник: Большая актуальная политическая энциклопедия

СВОБОДА
состояние, характеризующееся не только возможностью человека самостоятельно принимать решения в рамках познанной естественно-исторической необходимости (свобода - познанная необходимость), но также и господством человека над этой необходимостью в том смысле, что в результате своих практических действий человек реализует свои интересы и цели (свобода - практически используемая необходимость). Свобода, ее достигнутый уровень - высший критерий общественного прогресса.
Хотя проблемам свободы уделялось внимание с первых шагов человеческой истории, что находило свое выражение в философских размышлениях древних, в своем современном виде свобода - дитя нового времени, когда лозунг "свобода, равенство и братство" стал общепризнанным лозунгом нарождающегося буржуазного строя, все больше выдвигавшего свободу на передний план для сопоставления итогов общественного прогресса. И в этом содержался глубокий смысл.
Содержанием общественного прогресса с самого начала существования человека как биологического и социального существа являлось обусловленное естественно-исторической необходимостью удовлетворение людьми постоянно возраставших потребностей с помощью развития своих сил в процессе преобразования и присвоения объективной действительности. Результатом этого процесса выступало, с одной стороны, "очеловечивание человека", развитие естественных и общественных сил рода "человек", самореализация его "человеческих" потенций, а с другой - возрастание господства общественного человека над естественными и общественными условиями своего существования. И то, и другое - свидетельства достигнутой человечеством степени свободы в рамках естественной и исторической необходимости. А как быть со свободой не человечества, а отдельного человека?
Противоречивое несовпадение общественного и личного, обнаружившееся с первых шагов человеческого общества, требовало поиска хотя бы временного разрешения этого противоречия. И длительное время из-за низкого уровня развития производительных сил общество было вынуждено подчинять личное общему, индивидуальное - общественному. Но это не могло продолжаться бесконечно: переход развития общества из рамок естественной необходимости в границы исторической необходимости, когда уже налицо условия для удовлетворения элементарных естественных потребностей людей, показал, что с переходом в рамки исторической необходимости, где господствуют потребности, созданные исторически самим прогрессом общества, человек и его личностные силы все больше становятся самоцелью общественного прогресса, мало того, без свободного развития каждого становится все более трудным свободное развитие всех.
Однако попытка решить эту проблему с позиций различных форм псевдосоциализма, продолжая подчинять индивида коллективу, личность обществу, обернулась тоталитаризмом: на западе фашистским тоталитаризмом, а на востоке сталинским тоталитаризмом. Стало очевидно: без создания объективных предпосылок свободы личности решить проблему не удастся. В чем суть вопроса?
Как известно, материальным фундаментом свободы личности и основой демократии в западном обществе является частая собственность. Именно частная собственность, принадлежащая индивиду, делает его относительно независимым от "сильных мира сего", способным поступать свободно, по своему выбору и усмотрению, с учетом своих интересов, а товарноденежные отношения, соединяющие между собой частных собственников и производителей, как известно, служат объективной основой демократии, представляющей в этом случае по своим нормам и принципам не что иное, как политический слепок с господствующих здесь отношений купли-продажи, равноправных - с равенством прав и обязанностей их участников - товаропроизводителей, покупателей и продавцов.
Поставив и решив ошибочную задачу - уничтожить, упразднить частную собственность - "марксизмленинизм", сталинский "научный социализм" вместе с ней уничтожил и объективную основу свободы личности и фундамент демократии, уже имевшей свои достижения в западном обществе. Поэтому попытка коммунистов, быстро устранив частную собственность как основу свободы личности и утвердив безраздельное господство государственной (псевдообщественной) собственности, сохранить принципы и нормы уже известной западной демократии, наполнив их новым социалистическим содержанием, оказалась утопией: содрав шкуру с нескольких овец, нельзя рассчитывать натянуть ее на слона. Здесь - важнейшие причины неудач с демократией и свободой в странах так называемого "реального социализма". Они связаны с тем, что в условиях безраздельного господства обобществленных форм собственности в их государственно-бюрократическом виде отсутствуют не только прежние формы частно-капиталистической эксплуатации, но отсутствует также необходимая социально-экономическая база свободы личности. Не потому ли в ходе перестройки так много говорилось о демократии и почти не говорилось о свободе, что для свободы необходимо было признание частной собственности, что в тех условиях считалось недопустимым. А ведь очевидно, что без необходимых социально-экономических основ свободы личности не только любые демократические проекты теряют реальную почву, но вместе с тем возникают предпосылки для угнетения человека человеком. Более того, есть основания считать, что и культ личности, и узурпация власти, и тоталитарно-авторитарные формы правления, все не желающие оставить страны "реального социализма", имеют свой фундамент не в частной, а именно в общественно-государственных формах собственности.
Где же выход? Как в экономике без восстановления частной собственности нельзя восстановить общечеловеческие механизмы прогресса, порвать с тупиковой линией эволюции и вернуться в лоно развивающейся человеческой цивилизации, так и для обеспечения свободы и демократии необходимо создание особого типа смешанной рыночной экономики со своим многоуровневым обобществлением и со своей особой многоукладностью, обеспечивающей свободу выбора каждым трудящимся места приложения своих способностей, своего труда. Это означает, что в результате антитоталитарной революции нужно создать гражданское общество нового вида, принципиально отличающееся от порядков тоталитарного казарменного псевдосоциализма и несовпадающее с буржуазным гражданским обществом, ибо в его основе будет лежать не только частная собственность как основа свободы граждан, но и освобождаемый, все более свободный труд как основа общественного положения гражданина; во взаимосвязи этих условий и будет заключаться экономическая основа свободы личности, гражданина.
Свобода. Социализм вытеснил либерализм и стал доктриной, которой придерживается (1944 г.) большинство прогрессивных деятелей. Но это произошло не потому, что были забыты предостережения великих либеральных мыслителей о последствиях коллективизма, а потому, что людей удалось убедить в том, что последствия будут прямо противоположными. Парадокс заключается в том, что тот самый социализм, который всегда воспринимался как угроза свободе и открыто проявил себя в качестве реакционной силы, направленной против либерализма Французской революции, завоевал всеобщее признание как раз под флагом свободы. Теперь редко вспоминают, что вначале социализм был откровенно авторитарным. Французские мыслители, заложившие основы современного социализма, ни минуты не сомневались, что их идеи можно воплотить только с помощью диктатуры. Социализм был для них попыткой "довести революцию до конца" путем сознательной реорганизации общества на иерархической основе и насильственного установления "духовной власти". Что же касается свободы, то основатели социализма высказывались о ней совершенно недвусмысленно. Корнем всех зол общества XIX столетия они считали свободу мысли. А предтеча нынешних адептов планирования Сен-Симон предсказывал, что с теми, кто не будет повиноваться указаниям предусмотренных его теорией плановых советов, станут обходиться "как со скотом".
Лишь под влиянием модных демократических течений, предшествовавших революции 1848 г., социализм качал искать союза со свободолюбивыми силами. Но обновленному "демократическому социализму" понадобилось еще долгое время, чтобы развеять подозрения, вызываемые его прошлым. А кроме того, демократия, будучи по своей сути индивидуалистическим институтом, находилась с социализмом в непримиримом противоречии. Лучше всех сумел разглядеть это де Токвиль. "Демократия расширяет сферу индивидуальной свободы, - говорил он в 1848 г., - социализм ее ограничивает. Демократия утверждает высочайшую ценность каждого человека, социализм превращает человека в простое средство, в цифру. Демократия и социализм не имеют между собой ничего общего, кроме одного слова: равенство. Но посмотрите, какая разница: если демократия стремится к равенству в свободе, то социализм - к равенству в рабстве и принуждении".
Чтобы усыпить эти подозрения и продемонстрировать причастность к сильнейшему из политических мотивов - жажде свободы, - социалисты начали все чаще использовать лозунг "новой свободы". Наступление социализма стали толковать как скачок из царства необходимости в царство свободы. Оно должно принести "экономическую свободу", без которой уже завоеванная политическая свобода "ничего не стоит". Только социализм способен довести до конца многовековую борьбу за свободу, в которой обретение политической свободы является лишь первым шагом.
Следует обратить особое внимание на едва заметный сдвиг в значении слова "свобода", который понадобился, чтобы рассуждения звучали убедительно. Для великих апостолов политической свободы слово это означало свободу человека от насилия и произвола других людей, избавление от пут, не оставляющих индивиду никакого выбора, принуждающих его повиноваться власть имущим. Новая же обещанная свобода - это свобода от необходимости, избавление от пут обстоятельств, которые, безусловно, ограничивают возможность выбора для каждого из нас, хотя для одних - в большей степени, для других - в меньшей. Чтобы человек стал по-настоящему свободным, надо победить "деспотизм физической необходимости", ослабить "оковы экономической системы". Свобода в этом смысла - это, конечно, просто другое название для власти или богатства. Но хотя обещание этой новой свободы часто сопровождалось безответственным обещанием неслыханного роста в социалистическом обществе материального благосостояния, источник экономической свободы усматривался все же не в этой победе над природной скудостью нашего бытия. На самом деле обещание заключалось в том, что исчезнут резкие различия в возможностях выбора, существующие ныне между людьми. Требование новой свободы сводилось, таким образом, к старому требованию равного распределения богатства. Но новое название позволило ввести в лексикон социалистов еще одно слово из либерального словаря, а уж из этого они постарались извлечь все возможные выгоды. И хотя представители двух партий употребляли это слово в разных значениях, редко кто-нибудь обращал на это внимание и еще реже возникал вопрос, совместимы ли в принципе два рода свободы.
Обещание свободы стало, несомненно, одним из сильнейших орудий социалистической пропаганды, посеявших в людях уверенность, что социализм принесет освобождение. Тем более жестокой будет трагедия, если окажется, что обещанный нам Путь к Свободе есть в действительности Столбовая Дорога к Рабству. Именно обещание свободы не дает увидеть непримиримого противоречия между фундаментальными принципами социализма и либерализма. Именно оно заставляет все большее число либералов переходить на стезю социализма и нередко позволяет социалистам присваивать себе само название старой партии свободы. В результате большая часть интеллигенции приняла социализм, так как увидела в нем продолжение либеральной традиции. Сама мысль о том, что социализм ведет к несвободе, кажется им поэтому абсурдной.
...Однако в последние годы доводы о непредвиденных последствиях социализма, казалось бы, давно забытые, зазвучали вдруг с новой силой, причем с самых неожиданных сторон. Наблюдатели один за другим стали отмечать поразительное сходство условий, порождаемых фашизмом и коммунизмом. Факт этот вынуждены были признать даже те, кто первоначально исходил из прямо противоположных установок. И пока английские и иные "прогрессисты" продолжали убеждать себя в том, что коммунизм и фашизм - полярно противоположные явления, все больше людей стали задумываться, не растут ли эти новоявленные тирании из одного корня. Выводы, к которым пришел Макс Истмен, старый друг Ленина, ошеломил даже самих коммунистов. "Сталинизм, - пишет он, - не только не лучше, но хуже фашизма, ибо он гораздо более беспощаден, жесток, несправедлив, аморален, антидемократичен и не может быть оправдан ни надеждами, ни раскаянием". И далее: "Было бы правильно определить его как сверхфашизм". Но еще более широкое значение приобретают заключения Истмена, когда мы читаем, что "сталинизм - это и есть социализм в том смысле, что он представляет собой неизбежный, хотя и непредвиденный результат национализации и коллективизации, являющихся составными частями плана перехода к социалистическому обществу".
Свидетельство Истмена является весьма примечательным, но далеко не единственным случаем, когда наблюдатель, благосклонно настроенный к русскому эксперименту, приходит к подобным выводам. Несколькими годами ранее У.Чемберлен, который за двенадцать лет, проведенных в России в качестве американского корреспондента, стал свидетелем крушения всех своих идеалов, так суммирует свои наблюдения, сопоставляя русский опыт с опытом итальянским и немецким: "Вне всякого сомнения, социализм, по крайней мере, на первых порах, является дорогой не к свободе, но к диктатуре и к смене одних диктаторов другими в ходе борьбы за власть и жесточайших гражданских войн. Социализм, достигаемый и поддерживаемый демократическими средствами, - это, безусловно, утопия". Ему вторит голос британского корреспондента Ф.Войта, много лет наблюдавшего события в Европе. "Марксизм привел к фашизму и национал-социализму, потому что во всех своих существенных чертах он и является фашизмом и националсоциализмом". А Уолтер Липпман приходит к выводу, что "наше поколение узнает теперь на собственном опыте, к чему приводит отступление от свободы во имя принудительной организации. Рассчитывая на изобилие, люди в действительности его лишаются. По мере усиления организованного руководства разнообразие уступает место единообразию. Такова цена планируемого общества и авторитарная организация человеческих дел".
В публикациях последних лет можно найти множество подобных утверждений. Особенно убедительны свидетельства тех, кто будучи гражданами стран, ступивших на путь тоталитарного развития, сам пережил этот период трансформации и был вынужден пересмотреть свои взгляды. Приведем еще только одно высказывание, принадлежащее немецкому автору, который выражает ту же самую мысль, но, может быть, даже более глубоко проникает в суть дела. "Полный крах веры в достижимость свободы и равенства по Марксу,- пишет Петер Друкер,- вынудили Россию избрать путь построения тоталитарного, запретительного, не-экономического общества, общества несвободы и неравенства, по которому шла Германия. Нет, коммунизм и фашизм - не одно и то же. Фашизм - это стадия, которая наступает, когда коммунизм доказал свою иллюзорность, как это произошло в сталинской России и догитлеровской Германии".

Источник: Сравнительная политология в терминах и понятиях

Найдено научных статей по теме — 15

Читать PDF
95.61 кб

Власть и свобода: антитезы либерализму и марксизму

Юрченко Михаил Викторович
Статья посвящена анализу понятий «власть» и «свобода» в политической теории в аспекте того, что является благом и что злом в политике. Сопоставляются различные концепции, рассматривающие сущность изучаемых явлений.
Читать PDF
285.06 кб

Свобода совести как глобальная ценность. На пути к политическому единству и решению глобальных пробл

Бурьянов Сергей Анатольевич
Статья посвящена рассмотрению феномена свободы совести как глобальной общечеловеческой ценности.
Читать PDF
249.14 кб

Свобода, бизнес и власть

Милосердов В. В.
Свобода человека внутри общества как элемент общежития это возможность без стеснения и принуждения действовать в какой-нибудь области общественной жизни, возможность проявлять свою волю, это отсутствие каких-либо ограничений.
Читать PDF
253.90 кб

Свобода Интернета в современном дискурсе американо-китайских отношений

Лексютина Яна Валерьевна
Рассматривается вопрос свободы Интернета в Китае как одна из доминант современных американо-китайских отношений.
Читать PDF
156.99 кб

Свобода средств массовой информации как признак демократического режима

Бадалян Г. Л.
Читать PDF
365.87 кб

Кэмпфнер Д. Свобода на продажу: как мы заработали деньги и потеряли независимость

Ермолаев С. А., Исаев Е. В.
Читать PDF
342.20 кб

Информационный суверенитет и свобода слова в контексте политической модернизации в современной Росси

Россошанский Андрей Владимирович
Статья посвящена анализу понятия «информационный суверенитет» государства и общества и его соотнесению с понятием политического суверенитета в контексте модернизации в современной России
Читать PDF
201.36 кб

Модернизация общества и свобода личности

Червонный Владимир Павлович
Проанализированы западные и советско-российские модели модернизации общества, дана оценка масштабным попыткам обновления российского общества разных этапов его исторической эволюции.
Читать PDF
56.62 кб

Свобода СМИ в контексте духовно-нравственной и идеологической консолидации российского общества

Вареник Мария Сергеевна
В данной статье идет речь о необходимости регулирования информационного пространства в России без нарушения при этом свободы слова.
Читать PDF
943.34 кб

Свобода от выбора? Постэлекторальные размышления

Левада Юрий
Situation in Russian society after the elections of 2003-2004 requires detailed sociological analysis from several perspectives.
Читать PDF
115.57 кб

2010. 01. 054. Барталай Б. Свобода для Европы. Barthalay B. What freedom for Europe // Federalist: a

Курбанов Т. Б.
Читать PDF
270.85 кб

Малайзия в капкане исламизации: свобода совести в обмен на политический кредит

Свешникова Ю.
Читать PDF
0.00 байт

Россия и/или свобода

Булдаков Владимир Прохорович
Читать PDF
0.00 байт

ПОТЕРЯННАЯ СВОБОДА, ОБРЕТЁННАЯ СВОБОДА?

Громыко Ал.А.
Читать PDF
186.57 кб

Свобода мысли и возможность выбора: политическая и академическая демократия

Расторгуев В. Н.
250-летний юбилей Московского университета не только дни торжеств отечественной науки и той уникальной национальной системы образования, которая складывалась в России со времен открытия первого российского университета, но и хорош

Похожие термины:

  • Свобода личности

    тяжелый моральный груз и ответственность, измеряемые совестью.
  • СВОБОДА ОТКРЫТОГО МОРЯ

    один из основополагающих принципов современного международного морского права, предполагающий право как для прибрежных государств, так и для государств, не имеющих выхода к морю, на свободу судо
  • Свобода и правовые гарантии

    Президент РФ В. Путин: «Считаю, что создание в России свободного общества свободных людей – это самая главная наша задача. Но и самая сложная». (Послание 2004 года.) «Только в свободном и справедливом
  • ГЛАСНОСТЬ И СВОБОДА СЛОВА

    одно из основных прав человека, состоящее в юридическом праве и реальной возможности каждого человека публично высказывать свое мнение по актуальным вопросам общественной жизни; предпосылка раз
  • Свобода слова. Гражданский контроль над СМИ

    Президент РФ В. Путин: «Предлагаю усилить полномочия Общественной палаты в части обеспечения гражданского контроля за соблюдением телеканалами принципов свободы слова. Для этого в составе Палат
  • Гражданская свобода

    частная сфера жизни человека, целиком и полностью принадлежащая ему, а не государству; свобода от государства.
  • Свобода морей

    право свободного плавания в открытом море для торговых и военных судов всех стран. В силу свободы морей ни одно государство не должно осуществлять свою власть в открытом море, т. е. за пределами так
  • Свобода передвижения

    Freizügigkeit. Freedom of movement Это право является одним из центральных среди прав человека, которое в Германии защищено ст. 11 ОЗ ФРГ и ст. 13 абз. 1 Всеобщей декларации прав человека, принятой ООН в 1948 г. Никто не
  • Свобода собраний

    Versammlungsfreiheit. Freedom of assembly Одно из основных прав человека, которое в законодательстве Германии закреплено в ст. 8 ОЗ ФРГ, а в Всеобщей декларации прав человека ООН (1948) в cт. 20. Согласно этим документам, н
  • Свобода или смерть

    тайная фракционная группа сторонников политической борьбы и террора внутри «Земли и воли» в 1879. Большинство членов группы вошло в Исполнительный комитет «Народной воли».
  • СВОБОДА ИНФОРМАЦИИ

    в конституционном праве понятие, охватывающее целую группу прав и свобод: свободу слова (свободу выражения мнений), свободу печати и иных средств массовой информации, право на получение информаци
  • Негативная свобода

    невмешательство извне, отсутствие внешних ограничений деятельности индивида; иногда негативную свободу трактуют как «свободу от чего-то».
  • СВОБОДА ПЕЧАТИ

    одно из старейших конституционно закрепляемых личных прав человека и политических прав граждан, являющееся составной частью более общего права - свободы выражения мысли. Впервые провозглашено в
  • СВОБОДА ПОЛИТИЧЕСКАЯ

    естественное, неотчуждаемое от человека, социальных общностей людей качество, позволяющее им выражать свои мысли и действия в соответствии с правовыми нормами, интересами направленности на стаб
  • Позитивная свобода

    свобода развития личности, ее самореализация или самосовершенствование; иногда позитивную свободу трактуют как свободу «для чего-то».
  • Свобода выезда

    Ausreisefreiheit. Freedom to leave С.в. является одним из главных прав человека, подтвержденным в ст. 13, п. 2 Всеобщей декларации прав человека ООН 1948 г. Каждый человек имеет право покинуть любую страну, в том числе с
  • СВОБОДА СЛОВА

    возможность беспрепятственно излагать публично, в том числе через любые СМИ, любую информацию, имеющую общественную значимость или потребность в которой имеется у широкого круга граждан.
  • СВОБОДА СОВЕСТИ

    эфемерное понятие, заключающееся в декларировании гипотетической свободы делать все по своему усмотрению, не испытывая при этом угрызений совести. Высокопарные речи правозащитников объясняют т
  • СВОБОДА ВЕРОИСПОВЕДАНИЯ

    Glaubensfreiheit. Freedom of faith and conscience С.в. – одно из главных основных прав и прав человека, которое защищено в Германии в ст. 4 ОЗ ФРГ и в ст. 18 Всеобщей декларации прав человека, принятой в 1948 г. Организацией Об
  • СВОБОДА ПОЛЕТОВ В ВОЗДУШНОМ ПРОСТРАНСТВЕ НАД ОТКРЫТЫМ МОРЕМ

    одна из общепризнанных свобод открытого моря. Право пользоваться этой свободой принадлежит в равной степени, как прибрежным государствам, так и государствам, не имеющим выхода к морю. Как и другие